Чуть более десяти лет назад, когда лондонский продюсер и журналист Халед Шалаби был еще студентом и специализировался в области аэрокосмической техники, он вместе с другими студентами колледжа делал репортажи о парламентских выборах в Египте и революции в Тунисе. Именно здесь впервые и проявилась его страсть к освещению жизни людей на Ближнем Востоке и в Северной Африке.
"В 2010 году мы создали небольшую группу в фейсбуке, чтобы снимать и публиковать контент о том, что именно происходит на выборах в Египте и как арестовывают активистов, выступавших против режима Мубарака", – вспоминает Шалаби.
Шалаби переехал в Великобританию в 2017 году, чтобы стать инженером, перестал заниматься фриланс-журналистикой и сотрудничать с различными местными новостными организациями и НПО. Однако желание рассказывать истории недостаточно представленных в медиа сообществах не оставило его. Поэтому он выбрал другой путь.
"Во время работы я постоянно думал о разных темах, ведь в регионе Ближнего Востока постоянно происходит много событий, которые важно освещать, – сказал Шалаби. – Я просто не мог сопротивляться желанию снова стать журналистом, поэтому я решил поменять карьеру и сосредоточиться на журналистике".
Последние три года Шалаби работает мультимедийным репортером в Middle East Eye, где освещает темы, связанные с политикой, правами человека, культурой и историей региона. За время работы он также снимал документальные фильмы и ток-шоу. Живя в Великобритании, он вел в Лондонском университете искусств курсы, посвященные тому, что происходит на пересечении активизма и журналистики, и как это влияет на жизнь различных сообществ.
Шалаби рассказал нам о своих любимых проектах, о трудностях с поиском источников информации и обеспечением их безопасности, а также о том, как IJNet помог его профессиональному росту.
[Читайте также: MENA-based journalists overcome challenges to report on refugees during COVID-19]
Расскажите о своем любимом проекте
Из моих проектов больше всего мне нравится мой первый документальный фильм, который я снял недавно для Middle East Eye, – он называется "Изгнанники". Я обдумывал идею этого фильма несколько лет, особенно после революции в Египте.
Мы знаем о событиях и всех их политических и экономических последствиях, но мы не знаем самих людей. Мы не знаем, что произошло с этим поколением. Мы говорим о тысячах молодых людей, которые протестовали, добивались перемен и боролись с коррупцией в своих странах. Но эти люди исчезли всего за несколько лет, и теперь о них никто не знает.
Это был очень честный и глубокий разговор между представителями того поколения и другими людьми, которым, возможно, интересно узнать, что именно происходит в регионе. Эта история рассказывает о многих странах, не только о Египте.
С какими препятствиями вы сталкивались и что побуждает вас продолжать работу?
Освещая события в странах Ближнего Востока и Северной Африки, очень трудно найти людей, которые согласились бы говорить с журналистами, потому что те, кто это делает, становятся объектом агрессии со стороны режима. Это очень серьезное обстоятельство, и мы делаем все возможное, чтобы сохранить конфиденциальность наших источников и защитить их.
Если мы разговариваем с людьми в Судане, нам приходится скрывать их лица, чтобы защитить их от режима, и поэтому нам сложно поддерживать контакт с этими людьми. Еще труднее найти способ освещать события в этих общинах так, чтобы не причинить вреда живущим там людям.
[Читайте также: Lessons learned from reporting on refugees during the pandemic]
Вы упомянули, что уделяете особое внимание освещению вопросов, которые затрагивают сообщества, живущие на Ближнем Востоке. Почему для вас это важно?
Я чувствовал, что должен это делать, потому что мало кто занимается тем, что делаем мы. Официальные проправительственные СМИ представляют только одну сторону вещей и игнорируют все остальное, что происходит в стране. Для меня было важно рассказывать о ценности свободы и быть голосом для тех, у кого нет возможности рассказать о себе, – для людей, ежедневно испытывающих страдания, которым некому рассказать свои истории.
Поэтому я занялся журналистикой. Я хочу рассказать истории каждого, дать людям голос. Для меня неважно, какие у этих людей религия, культурное происхождение или этническая принадлежность, – я просто хочу сделать так, чтобы их голоса услышали во всем мире.
Как стипендия по журналистике данных, которую вы нашли благодаря IJNet, помогла вам в вашей карьере?
У меня инженерное образование, и журналистика данных очень интересна для меня. Существуют разрозненные данные, которые нужно собрать и создать на их основе историю.
Участие в этой программе открыло мне глаза на различные виды журналистики, которыми я, возможно, захочу заниматься в будущем. Я еще не закончил свое расследование, потому что самое сложное – найти способ верифицировать данные в Египте – с его ограниченными ресурсами.
Какой совет вы бы дали другим начинающим журналистам, которые хотят работать в Великобритании?
Не полагайтесь на то, что вы просто услышали, всегда вникайте в суть. Всегда старайтесь понять, что именно произошло. Это правда или ложь? Правильно или неправильно? Мизинформация проникает повсюду без каких-либо ограничений.
Для нас, журналистов, важно знать, как проверять новости и транслировать факты. Мы должны отражать то, что происходит в разных местах мира, и стараться освещать это с нейтральной позиции, не допуская, чтобы ваше мнение влияло на вашу работу, потому что может случиться так, что вам придется освещать то, с чем вы не согласны.
Фото предоставлено Халедом Шалаби.
Другие статьи
