7 января 2015 года двое экстремистов застрелили 12 человек в парижском офисе Charlie Hebdo – сатирического журнала, опубликовавшего карикатуры на пророка Мухаммеда. В следующие два дня число погибших в Париже увеличилось до 17.
Несмотря на произошедший в прошлом году теракт – или вопреки ему – недавний специальный выпуск Charlie Hebdo, посвященный годовщине события, вышел тиражом около 1 миллиона экземпляров.
"Я не думаю, что что-то изменилось с того дня, – только появилась пустота, заставляющая нас страдать, – сказал ВВС ответственный редактор Charlie Hebdo Жерар Биард. – Нам не хватает [погибших] людей, наших друзей, их таланта, [но] мы стараемся поддерживать тот же дух журнала. Я думаю, что у нас это получается".
Тем не менее в прошедшем году наше представление о свободе слова и прессы существенно изменилось. Charlie Hebdo – издание, известное своим провокационным и спорным тоном, – в числе многих новостных агентств по всему миру попало под огонь критики после теракта. А после ноябрьских терактов в Париже свобода прессы оказалась в еще более опасной ситуации.
"Убийство сотрудников Charlie Hebdo бросило вызов идее свободного выражения мнений во всем мире, – сказал Джин Полисински, исполнительный директор Института Ньюзеум (Newseum Institute) и его Центра Первой поправки (First Amendment Center).
В первую годовщину террористического нападения группа работников СМИ, журналистов и экспертов в области свободы слова собралась в Институте Ньюзеум в Вашингтоне, округ Колумбия, чтобы проанализировать изменения, произошедшие в нашем представлении о свободе слова, и поговорить о последствиях, к которым могут привести такие изменения.
Публикация в Charlie Hebdo карикатур на пророка Мухаммеда была воспринята как кощунство боевиками, совершившими убийства. После теракта многие расценили карикатуры – и сам Charlie Hebdo – исламофобскими.
Но Кэролайн Фурест, редактор журнала ProChoix и бывший автор Charlie Hebdo, считает, что это право каждого журналиста – иметь возможность публиковать контент, который кому-то может показаться богохульным. По ее словам, карикатуры Charlie Hebdo часто бывают вырваны из контекста, их идеи искажаются и становятся орудием пропаганды, поддерживающей убийц.
"Charlie Hebdo известен во Франции как одно из самых антирасистских изданий, – объяснила Фурест. – Для журналистов описывать Charlie Hebdo как издание, проповедующее исламофобию, не просто непрофессионально, несправедливо и лживо – это по-настоящему опасно. Как Charlie Hebdo живет сегодня? Они живут как заключенные, так как все они находятся под защитой полиции".
Тем не менее право публиковать контент, который может быть кем-то расценен как богохульный, становится менее приоритетным как во Франции, так и во всем мире. Спустя год после теракта в Charlie Hebdo многие журналисты гораздо больше озабочены своей безопасностью, чем обеспечением своих прав.
"Сегодня наш приоритет – даже во Франции – остаться в живых, – сказала Фурест. – До прошлого года я думала, что только журналисты, живущие в теократических государствах, находятся в опасности. Но это не так: журналистам и вольнодумцам также опасно жить и при демократии".
Роберт Корн-Ревер, ведущий юрист Центра Первой поправки в США, сказал, что подобные изменения наблюдаются после нападения на Charlie Hebdo и в США.
"Защищаете ли вы право оскорблять или право не подвергнуться оскорблениям? – спросил он. – Первая поправка к Конституции США (одна из наиболее важных поправок к Конституции США, гарантирующая, в частности, право на свободу вероисповедания и свободу слова и прессы) основывается на точке зрения, согласно которой у нас нет никаких свобод, если у нас нет свободы говорить вещи, которые могут кого-то оскорбить".
По словам Роберта Корн-Ревера, несмотря на эти права, большинство американских новостных организаций после произошедшего в прошлом году нападения отказались публиковать первую страницу Charlie Hebdo. В конечном итоге это приводит к несоответствию сути Первой поправки и того, как она интерпретируется и используется редакциями.
"Насколько мы храбры, когда речь заходит о свободе слова? – спросил Корн-Ревер. – Одно дело – носить значок Je Suis Charlie. Совсем другое – когда ваша редакция решает не публиковать карикатуры Charlie Hebdo".
После всего сказанного выше – что может быть сделано для защиты свободы слова – как во Франции, так и в США?
Полисински подчеркнул, что и правительства, и новостные организации должны найти баланс между требованиями безопасности и необходимостью гарантировать свободу слова. Свобода слова и свободная пресса – это права, ограниченные определенными условиями, связанными с обеспечением безопасности людей, – но эти права не должны ставиться под угрозу ради того, чтобы предотвратить возможность кого-то обидеть.
"Вспоминая уроки Charlie Hebdo, даже перед лицом трагических убийств и терактов мы не можем поставить идею безопасности выше идеи свободы, – сказал он. – Это должно быть точкой нашей абсолютной обороны. История говорит нам, что, в конечном счете, [идея свободы] торжествует".
Видео с записью полной дискуссии можно увидеть ниже:
Первое и второе изображение – фотографии Сэм Беркхед.
На второй фотографии слева направо: Хадас Голд, Роберт Корн-Ревер, Дельфин Халганд, Джин Полисински и Рено Бушар.