Медийный ландшафт России очень изменился с начала войны: из-за военной цензуры многие СМИ закрылись. На их месте выросли новые проекты, которые делятся своим опытом перемещения медиа в другие страны и работы из-за границы.
С началом войны "большинство независимых журналистов и медийщиков задумались об отъезде из России", — написал 24 февраля известный российский медиаконсультант Александр Амзин.
Уезжающие журналисты и СМИ спасались от блокировок сайтов и цензуры, а потом — от репрессий за то, не используют слово "спецоперация", как настаивали российские власти, а называют войну войной. События в стране повлияли как на крупные, так и небольшие издания, на тех, кто работает с основной новостной повесткой, и на нишевые сайты.
"Писать только о культуре, оставляя общество в стороне, не кажется нам возможным", — написала 5 марта редакция журнала "Кольта". Журналисты надеялись, что молчание журнала не будет долгим. Но сайт перестал обновляться и с 11 марта заблокирован в России. 10 сентября закрывается другое издание — TJournal: из-за блокировки и войны у редакции закончились деньги.
"Мы всячески пытались сохранить проект и верили, что делаем важное дело на выжженной поляне русскоязычных медиа. Увы", — пишет редакция.
Впрочем, в стране остался работать целый ряд региональных медиа, таких как "Тайга.инфо" или "Люди Байкала". Пострадали многие крупные и известные медиа. Больше не работает радио "Эхо Москвы", а телеканал "Дождь" переехал за границу после того, как в начале марта правительство заблокировало его сайт и ограничило доступ к вещанию.
"Практически с первого дня после приостановки канала мы начали обсуждать, где мы будем его восстанавливать, и в итоге пришли к варианту с офисом в Риге и студиями в еще нескольких городах Европы", — говорит в этом видео Тихон Дзядко, главный редактор телеканала "Дождь". В начале июня "Дождь" получил в ЕС лицензию на телевещание и уже 18 июля вернулся с первыми эфирами на Youtube.
До 28 марта продержалась "Новая газета", но закрылась после двух предупреждений "Рокомнадзора". Потом редакция запустила несколько новых проектов, в частности онлайн-издание, которое выпускают сотрудники, уехавшие в Европу. Часть медийщиков продолжила работу в новых командах: проект "Верстка" от бывшего репортера Deutsche Welle Лолы Тагаевой, Astra от бывшей корреспондентки американского телеканала RTVI Анастасии Чумаковой, "Служба поддержки" от бывшего руководителя "Яндекс.Лавки" Ильи Красильщика.
"Независимых СМИ в России не осталось, навскидку я сейчас не вспомню", — сказала в разговоре с IJNET Мария Борзунова, журналистка телеканала "Дождь". Она добавила, что главное для нее как для журналистки, уехавшей за границу, — не терять связь с Россией и как можно дольше поддерживать людей, оставшихся в стране.
"Для меня основная трудность — что я не могу оказаться на месте [о котором пишу], а основная задача — говорить на одном языке с людьми, которые остались [в России]. Нужно общаться с ними и прислушиваться. Получится ли у российских СМИ не потерять понимание того, что происходит в их родной стране — это большой вопрос", — говорит Мария Борзунова.
Директор медиакомпании "Бумага" Кирилл Артеменко считает, что после 24 февраля у независимых медиа было три возможных стратегии. Первая — закрыться (как сайт Znak.com из Екатеринбурга). Вторая — формально следовать требованиям цензуры, продолжая освещать войну до тех пор, пока медиа не закроют (как "Новая газета"). Третья — не следовать требованиям цензуры и продолжить работу в условиях блокировки. По словам Артеменко, именно этот вариант выбрала "Бумага".
"Бумага" — сайт о жизни в Санкт-Петербурге. Авторы также освещали тему войны и ее последствий, которые влияют на жизнь в Санкт-Петербурге, включая вербовку заключенных в солдаты, проблемы выезда беженцев из России и их легализацию в других странах, экономику и уровень жизни.
"Мы понимали, что это подцензурные темы, но не рассматривали для себя компромиссы, потому что их не может быть после начала агрессивной войны и военной цензуры", — подчеркивает Кирилл Артеменко.
Сайт издания заблокирован в России, а также удален из выдачи популярного российского поисковика "Яндекс" и его новостных сервисов, паблик издания заблокирован в социальной сети "Вконтакте".
Аудитория сайта до блокировки составляла около миллиона уникальных читателей в месяц, на пике во время войны — около двух миллионов. Сейчас ежемесячно через VPN и зеркальные сайты издание читают 250–300 тысяч уникальных пользователей, но при этом охват соцсетей вырос во много раз. Например, в Telegram стало около 15 миллионов просмотров в месяц по сравнению с 5–6 миллионами в месяц в среднем в 2021 году.
"Блокировки, конечно, повлияли [на посещаемость], но заблокированные сайты также выпадают из выдачи поисковиков [и это еще хуже]. Google [понижает позицию в выдаче для] заблокированных сайтов. Главная проблема — привлечение новой аудитории", — говорит Артеменко.
После начала войны изменилась и финансовая сторона работы "Бумаги". Из-за блокировки медиа потеряло 90% рекламодателей, но при этом сумма ежемесячных пожертвований от читателей выросла в четыре–пять раз. Часть дохода издания приходит от платного VPN, который запустила медиакомпания. Сейчас там около 2 тысяч пользователей.
После начала войны усложнилась работа с источниками — люди стали бояться открыто общаться с журналистами под своими именами. При этом стало больше сливов информации от анонимных источников, но такую информацию очень сложно проверять.
Сейчас редакция работает удаленно из нескольких стран. Главный офис "Бумаги" находится в Грузии, несколько человек работают из Латвии, Сербии и Турции. О чем важно помнить, если медиа перевозит сотрудников в другие страны?
- Нужен менеджмент, сфокусированный на переезде сотрудников
При эвакуации редакция сталкивается с нехваткой ресурсов и сил. В идеале хорошо бы иметь человека или команду, которые будут отвечать на личные вопросы и помогать в адаптации: как снять квартиру, где сделать сим-карту и так далее.
- Нужны эмпатия и гибкость по отношению друг к другу — это важно как для редакции, так и для сотрудников.
Никто не гарантирует, что в стрессовой ситуации будут приняты устойчивые решения. С одной стороны, редакция не гарантирует сохранение рабочих мест в будущем, с другой — уехавшие в спешке сотрудники могут решить вернуться.
- Через некоторое время команда может захандрить, и это нормально.
Через гнев, торг и другие стадии горя проходит привыкание к новой стране, считает Артеменко. Он предлагает решать эти проблемы коллективно, а не воспринимать их как личные проблемы каждого.
"Медиазона" подготовилась к отъезду еще в прошлом году
Российские независимые медиа в основном переместились за границу, считает главный редактор "Медиазоны" Сергей Смирнов. Его задержали на 25 суток еще до начала войны, в январе 2022 года. После этого редакция решила уезжать.
"Да, будут и те, кто работает изнутри России. Но сложно работать с чувством, что каждый день к тебе могут прийти. После своего ареста я ждал уголовного дела. Крайне демотивирует, когда каждый день к 6 утра ты ждешь обыска", — сказал он в разговоре с IJNet.
Хотя сайт "Медиазоны" заблокирован в России, посещаемость осталась высокой. В начале пандемии она была на уровне 2,5 миллионов человек в месяц, потом упала до 1,5 миллионов. После блокировки в начале войны она составляла 4,2 миллиона человек, сейчас — снова около полутора миллионов.
Как справиться с работой в случае блокировки? Сергей Смирнов рекомендует делать зеркала сайта, предлагать читателям доступ через VPN. "Мне кажется, власти сделали очень много, чтобы больше людей [в России] установило VPN — они заблокировали Instagram", — говорит Смирнов.
До блокировки 90% аудитории "Медиазоны" было из России, а после эта часть читателей составила 38%. Сейчас первые два места по численности аудитории занимают Нидерланды и Германия. Смирнов также уточняет, что удаление из результатов поисковиков вредит изданию намного больше, чем блокировки.
"Не заставят ли Google удалять нас из поиска?" — задается он вопросом.
После отъезда из России в работе "Медиазоны" почти ничего не изменилось, подчеркивает редактор: "Пример Беларуси очень помог при релокации. Наша главная проблема в том, что основным источником финансирования были донаты", — говорит Смирнов.
В начале года медиа собирало более 4 миллионов российских рублей в месяц (примерно 50–60 тысяч долларов). Из-за санкций редакция лишилась около 80% донатов, потому что теперь невозможно использовать иностранные платежные сервисы для их сбора.
"Мы перестраиваем [процесс сбора пожертвований], но не уверен, что вернемся на прежний уровень", — говорит он.
При этом редакция никого не уволила, а весь коллектив выехал за границу: 30 человек перевезли, а 10 уже жили вне России. Сотрудники редакции работают из шести стран, в основном из Литвы и Грузии, также из Казахстана, Чехии, Израиля и США.
Главный этап перемещения редакции за границу — подготовка, считает Смирнов. Редакция заранее сделала запас финансов, и их хватило на перевоз сотрудников, их родных и питомцев и внесение залога за квартиры при аренде. Для сотрудников еще в 2021 году были составлены рекомендации, среди них:
- Иметь два заграничных паспорта на случай, если один из них изымут в случае обыска.
- У домашних животных должны быть сделаны прививки на случай выезда за границу.
О чем важно помнить после переезда?
"Важна взаимная поддержка и здоровый климат внутри коллектива, а также [важно] давать людям отдыхать — никакой работы 24/7", — говорит Сергей Смирнов.
Он утверждает, что перестройка медиа не создала больших проблем. Как и почему это стало возможно? Потому что, как он объясняет, у "Медиазоны" есть редакция в соседней Беларуси. Там волна репрессий и массовый отъезд независимых медиа начали происходить примерно годом раньше.
"Пример Беларуси очень помог при релокации и перенастройке. Мы видели, как там все происходило с "Радио Свобода", "Белсат", "Тут.бай" [которые покинули страну в 2021 году], — говорит Сергей Смирнов. — Они работали [во время массовых протестов], потом протесты сошли на нет — и через полгода к [изданию] пришли [силовики]. Мы боимся, что похожая ситуация может быть в России".
Другие статьи
