Пока российские государственные медиа оправдывают войну в Украине, люди уезжают из России. Много их или мало? Почему они это делают и когда вернутся? Что думают о войне России в Украине? Об этом пишут не очень много.
"Исход-22" — проект о разорванной реальности
Истории о тех, кто уехал из России, собирает переводчик и редактор Линор Горалик. Она начала работать над своим проектом 10 марта в Тбилиси; после Грузии побывала в Армении, Турции, а также общалась с уехавшими из России людьми в Израиле.
Истории выходят в виде заметок под общим названием "Исход-22" на сайте Горалик, три части уже опубликованы, скоро выйдет четвертая, в которую войдут тексты, основанные на встречах в Израиле.
"Перед поездкой в каждую новую локацию я писала в Facebook, что делаю такой проект, что очень прошу недавно уехавших из России поговорить со мной, и что отдельно буду благодарна за знакомство с теми, кто помогает другим, — говорит Линор Горалик. — В каждой стране я была примерно неделю. Думаю, что в общей сумме — от продолжительных встреч до небольших разговоров — я пообщалась с 50–60 людьми в каждой стране. Мы назначали по 5–6 продолжительных личных встреч в день, не считая встреч c несколькими людьми сразу, разговоров в кафе, пересечений на мероприятиях — и так далее".
Текст выглядит как набор небольших записок, которые вряд ли превратятся в книгу.
"Мне кажется, этот разорванный формат записок наилучшим образом соответствует тому растерянному состоянию, в котором находятся, насколько я могу судить, многие из моих собеседников, и той разорванной реальности, в которой мы пребываем", — говорит Линор.
"Люди боятся, что будет еще страшнее"
Ганна Валынец: Вы не называете имен своих героев. Почему?
Линор Горалик: По трем причинам. Первая — мне очень важно, чтобы люди имели возможность говорить откровенно. Вторая — чтобы потом не было неприятных обсуждений, кто и что сказал. А третья — потому что я хочу защитить их от нападок проправительственных троллей.
После каждой новой порции записок был шквал проправительственных публикаций — не знаю, как это назвать приличным словом — называющих моих героев как минимум "дерьмом нации". И меньше всего мне хотелось бы, чтобы те, кто такое пишет, травили моих собеседников в соцсетях.
ГВ: От чего бегут люди?
ЛГ: Все от разного, но многие — от трех вещей.
Первая — неготовность находиться в стране, которая развязала эту чудовищную войну и проводит репрессии. Вторая — непосредственно сами репрессии. И третья — от чувства, что вот-вот начнется еще больший террор, — может быть, его можно назвать "Второй Большой террор". Я встречала тех, кого буквально отвозили в отделение за твит или комментарий в фейсбуке.
ГВ: Большой террор — это отсылка к Сталину и 1937 году?
ЛГ: Да, конечно. Многие (и я тоже) боятся, что репрессии в отношении тех, кто против войны и против режима, станут еще страшнее, чем сейчас.
ГВ: Можете ли немного рассказать про состояние ваших собеседников?
ЛГ: Меньше всего я хочу впадать в обобщения, потому что генерализация — одна из ошибок, зачастую допускаемых теми, кто пытается сейчас анализировать эту новую миграцию из России. Все люди — отдельные личности. Но многие из моих собеседников, как мне показалось, были растеряны, многие испытывали тяжелые эмоции по поводу происходящего сейчас в Украине и России, очень многие имели все причины опасаться будущего.
Я же боюсь за них потому, что у значительной части уехавших может не получиться остаться за границей, не говоря уже о получении другого гражданства. Мне страшно, потому что ряду уехавших будет явно непросто зарабатывать себе на жизнь (а очень многие сейчас, разумеется, потеряли работу). И, конечно, у меня есть страх за их будущее в связи с происходящим в России. Возвращаться при нынешнем режиме значительная часть не намерена. Таким образом, мои собеседники не раз признавались, что оказались в подвешенном состоянии, и я очень переживаю за них.
"Главная тема для нас — война России против Украины"
Второй проект Линор Горалик, связанный с темой войны, называется ROAR (Russian Oppositional Arts Review) — "Вестник оппозиционной русскоязычной культуры". Концепция вестника — противостояние "лояльной, сервильной и сливающейся в своем предельном виде с прямой пропагандой официальной культуре, обслуживающей нынешнюю преступную российскую власть", как объяснила Горалик в одном из интервью.
Первый номер вышел 24 апреля и был посвящен войне в Украине, а на следующий день сайт подвергся DDoS-атаке. В отличие от проекта "Исход-22", в ROAR очень мало анонимных героев — многие отказались от анонимности, несмотря на то что находятся в России.
Второй номер, как и первый, выйдет на русском, английском и французском языках. Параллельно идет работа над переводом первого номера на итальянский язык. Вся команда проекта — волонтерская и состоит примерно из семидесяти человек.
ГВ: Сейчас можно много прочитать про войну и про то, какие россияне плохие. Но, как мне показалось, мало — про противников войны, которую ведет Россия. Как вы думаете, насколько хорошо представлена их позиция в публичном пространстве?
ЛГ: Одна из причин, по которой мы делали ROAR, — это желание показать, что существуют русскоязычные представители современной культуры, которые стоят в оппозиции к режиму и не боятся об этом говорить. Мы совершенно не уверены, что эти голоса будут услышаны. Но сам факт, что автор может опубликовать стихи, музыку, художественные работы такого рода — важен, как нам кажется.
Тема второго номера ROAR — "Сопротивление насилию". Главное для нас, конечно, — по-прежнему война России против Украины, но мы хотим, чтобы у авторов была возможность высказаться еще и о репрессиях в России, и об опыте частного сопротивления насилию против личности. В контексте русской культуры это связанные понятия: с насилия над личностью начинается тот режим, который заканчивается насилием страны над страной.
У нас сейчас очень плотное портфолио для второго номера, его центром станет значительная поэтическая подборка (почти 50 работ), арт-подборка (больше 30 работ), и мы заканчиваем собирать саунд-подборку. У нас, насколько мы можем судить, очень сильная подборка эссе и прозы.
ГВ: Могли бы вы сформулировать несколько доминирующих идей, которые авторы пытаются донести через свои работы?
ЛГ: Мне кажется, одна из очень важных идей — не просто "Нет войне", а идея ответственности личности за частные поступки в историческом контексте.
"Важно понимать, как много тех, кто ненавидит войну"
Сейчас Линор Горалик готовит еще несколько проектов, связанных "с этим чудовищным сюжетом" — войной. Цель их всех одна — сохранить картину момента в голосах частных лиц.
ЛГ: Мне кажется, частные переживания предельно важны по сравнению с официальными нарративами. Я очень верю в то, что эпоха познается в первую очередь через частные истории личностей, которые ее проживали, и пытаюсь внести крошечный посильный мне вклад в сохранение этих историй.
ГВ: У вас есть любимая история?
ЛГ: Самой любимой я поделиться не могу, но есть любимая категория.
Существует огромный пласт историй про то, как родители проклинали детей, которые желали уехать. Но есть маленькая категория историй о том, как родители невероятно поддерживали своих детей в их желании покинуть Россию и делали все, чтобы им помочь, включая сбор последних денег.
ГВ: Что вам в них нравится?
ЛГ: То, что оставаться вместе не значит быть вместе географически. Есть гораздо более важное "вместе", которое заключается в поддержке, взаимопонимании и разделении общих ценностей, в заботе друг о друге. Это очень вдохновляющие истории.
ГВ: Что важно знать внешнему наблюдателю о людях из России?
ЛГ: Во-первых, что они все разные: мне кажется, генерализация — путь к потере любого понимания, когда речь идет о людях. А во-вторых — лично мне кажется, что важно понимать, как много сейчас в России тех, кто ненавидит существующий режим, войну и правительство. Тех, кому по-настоящему невыносимо плохо от того, что происходит, и кто не просто переживает по этому поводу, а делает все, что в их силах, чтобы ситуация изменилась. Это может казаться каплей в море, но она способна очистить море: активизм, информирование сомневающихся, взаимоподдержка — и творчество. Я верю, что c этого начинается падение тиранических режимов.
Фото Jakub Ivanov с сайта Unsplash.
Другие статьи
